«В части показателей уровня жизни населения в прогнозе [социально-экономического развития на 2023–2025 годы, на основе которого верстался бюджет], как и в предыдущие годы, не приводится один из ключевых показателей — уровень бедности населения», — говорится в заключении Счетной палаты на проект бюджета. Между тем снижение уровня бедности вдвое от уровня 2017 г. к 2030 г. до 6,5% — одна из национальных целей развития страны. В прогнозе об этом действительно не сказано ни слова, а в приложении к нему лишь упоминается политика, которая будет направлена на рост доходов и социальную поддержку населения, снижение уровня бедности.
Пока благодаря господдержке бедность не растет, а даже снижается, но нынешний кризис, в отличие от всех прошлых, быстро не пройдет, так что есть серьезный риск роста бедности, отмечают эксперты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП).
Три угрозы
Риски, проблемы и уязвимости в сфере благосостояния сохранились, констатируют они, и нынешний санкционный кризис с точки зрения благосостояния населения может оказать влияние как минимум по трем важным направлениям:
🔷риск увеличения абсолютной бедности;
🔷риск увеличения относительной бедности из-за снижения доходов: у таких людей доходы формально выше черты бедности, но поддерживать принятые в обществе стандарты потребления они не могут;
🔷риски для среднего класса — общее снижение его доходов и стандартов потребления, а также его размывание с тяготением в сторону малоимущих слоев населения, то есть рост неравенства. Это серьезная проблема, так как именно средний класс «цементирует» общество.
Санкционный шок быстро ударил по доходам населения, но пока не очень сильно (в 2015–2016 гг. снижение было заметно больше). В I полугодии реальные денежные доходы населения сократились на 1,4% к соответствующему периоду прошлого года. Причем, несмотря на развертывание кризисных процессов и снижение доходов, роста бедности не наблюдалось, отмечают эксперты ЦМАКП. Уровень бедности в I полугодии вырос, но по сравнению с соответствующим периодом прошлого года оказался даже чуть ниже (13% против 13,2%). Дело в том, что основные меры социальной поддержки (разовые выплаты школьникам и пенсионерам, распространение ежемесячных «детских» выплат на детей 8-17 лет и др.) пришлись на август–сентябрь 2021 г.
У каждого своя бедность
Хотя уровень бедности пока не вырос количественно, доступность для домохозяйств тех или иных товаров могла заметно измениться (в натуральном выражении, в расчете на средний душевой доход), пишут эксперты ЦМАКП, предлагая в качестве индикатора продукты (хуже всего обстоят дела с пресловутым борщевым набором). Результат: инфляция корзины бедных вдвое превысила общую. В этой корзине минимальный набор продуктов — без сливочного масла, алкоголя и проч. — плюс лекарства, бытовая химия и ЖКХ без гостиниц и транспорта.
Получается, что хотя формально уровень бедности не вырос, но положение части малоимущих могло ощутимо ухудшиться в силу специфики их потребительской корзины.
Простой пример — пенсионеры, часть которых можно отнести к «предбедным». Реальный — с учетом инфляции — размер пенсий, рассчитанный на основе ИПЦ и ИПЦ «для бедных», заметно различаются: у «бедных» он в 2020–2021 гг. снизился вдвое больше, по расчетам ЦМАКП. Официальных данных нет: «С 2019 г. не разрабатывается показатель „Среднегодовой размер пенсии“, что не дает возможности сделать полноценные выводы об изменении уровня жизни пенсионеров», — пишет Счетная палата.
Еще один фокус, который снижает доступность товаров, описывал ЦБ: это скрытый рост цен, который происходит за счет снижения качества продукции.
Перед бедностью
Скорее, можно говорить о стабилизации бедности на сравнительно высоком уровне, констатируют авторы доклада. Доля тех, кому не хватает даже на еду или же хватает только на нее (но уже не на одежду/обувь), остается стабильно высокой, напоминают они результаты проводимых для ЦБ опросов «ИнФОМ». В прошлом году она колебалась около 35%, а в этом последние три месяца чуть ниже 30% — за счет почти четырех месяцев снижения цен, прежде всего — на продовольствие.
Это характеризует высокий уровень «предбедности», отмечает ЦМАКП: людей, которые по формальному признаку не считаются бедными, но их доходы ненамного выше прожиточного минимума, и риски перейти в категорию бедных у них весьма велики, особенно в случае шока. Высокий уровень предбедности — это большая проблема. Он выступает «замыкающим» фактором, воспроизводящим бедность/предбедность в долгосрочной перспективе, и снижает устойчивость экономики к шокам, пишут эксперты ЦМАКП: в кризис «предбедные» могут быстро перейти в категорию «бедных» со всеми вытекающими.
Именно в этой категории быстро растет долговая нагрузка: доходы растут медленно (если вообще растут), и люди таким образом пытаются поддержать уровень потребления. Эта модель сформировалась еще до пандемии, в 2015–2019 гг., констатируется в докладе.
