Провоцирование военного конфликта, который должен охватить весь ближневосточный регион?
Или просто демонстрация силы — в первую очередь населению самого Ирана, но также и Израилю с его арабскими и дальними союзниками?
Ночной налёт не удаётся классифицировать. Создаётся впечатление, что и в Иране он не вполне укладывается в рамки текущей политической стратегии исламской Республики.
После того как «неизвестное государство» нанесло 1 апреля удар по зданию консульского отдела при иранском посольстве в Дамаске, где погибли высокопоставленные деятели Корпуса стражей исламской революции, в Тегеране, разумеется, стали делать заявления о неминуемом отмщении Израилю, который не без основания посчитали тем самым «неизвестным государством». Иранский лидер аятолла Али Хаменеи заявил в публикации на своей интернет-странице: «Мы заставим сионистов раскаяться в агрессивном преступлении».
Однако большинство наблюдателей предполагали, что реакция иранцев будет не слишком активной. В качестве примера приводилось убийство иранского генерала Касема Солеймани в Багдаде во время налёта американских ВВС в январе 2020 года. Тогда из Тегерана тоже слышались обещания страшной мести, но на практике исламская республика фактически спустила дело на тормозах. Ничего не сделали иранцы и в качестве ответа на действия израильских военных в секторе Газа, хотя громогласно утверждали, что «сионисты перешли красные линии».
Иранские источники и западные специалисты по Ближнему Востоку уверяли автора в том, что мощный силовой ответ на какие-либо акции израильтян или американцев совершенно не в интересах Тегерана. Ответ, предполагали они, будет ограниченным и таким, чтобы при этом не пострадали гражданские лица.
Исламская республика действительно не может позволить себе эскалацию конфликтов, которые способны спровоцировать войну в регионе. Страна крайне зависима от экспорта нефти, что исключает такие действия, как, например, блокада Ормузского пролива, через который на мировой рынок идёт из Персидского залива около 20% нефти, включая иранскую. Помешать движению танкеров в заливе равносильно для Ирана самоубийству.
Более того, иранскому политическому руководству не с руки портить нерекламируемые, но существенные отношения с администрацией Джо Байдена. На счету нынешнего обитателя Белого дома такие «заслуги» перед исламской республикой, как возвращение ей 16 млрд долларов, арестованных в рамках санкций, а главное — более чем благосклонное отношение к расширению иранского нефтяного экспорта. Невзирая на формальное американское эмбарго, Иран при Байдене нарастил объёмы контрабандного экспорта нефти вдвое по сравнению с временами президентства Трампа.
Администрация США сейчас весьма озабочена тем, чтобы на мировом нефтяном рынке не образовалось дефицита, который способен подстегнуть цены на американских автозаправках и помешать победе Байдена на президентских выборах. Отсюда и заигрывание с Ираном и Венесуэлой, а также просьбы к украинцам не мешать российской нефтяной отрасли.
Налёт на Израиль всё же состоялся. По косвенным сведениям из тегеранских источников, в руководстве страны рассматривали два сценария: снова ограничиться воинственной риторикой и устроить что-то вроде показательных военно-морских учений для устрашения врагов или же нанести массированный удар дронами и ракетами. В пользу мягкого подхода якобы выступал президент Ибрахим Раиси, который через посредников поддерживает контакты с администрацией США, но победила точка зрения командования Корпуса стражей.
У «ястребов» был главный аргумент: надо дать что-то весомое и громкое населению, чтобы у рядовых иранцев не возникли сомнения в слабости исламского режима. Это объясняет огромное число запущенных в сторону Израиля ракет и беспилотников. Масштаб должен был стать убедительным пропагандистским доказательством мощи государства.
В Тегеране не могли не учитывать защитный потенциал средств ПВО Израиля и его партнёров. Там загодя предполагали, что военный итог налёта будет минимальным или вообще никаким, и «голуби» в иранском руководстве могут быть теперь довольны: от налёта не пострадали интересы США, гражданских жертв по существу нет, цены на нефть не взлетели, и конфликт с Израилем на этом этапе можно считать исчерпанным (именно на этом, кстати, и настаивают сейчас в Вашингтоне).
